Ответ

Чрез римский форум проходила
Толпа, шумя, как ураган,
И толковала, и судила
О вере первых христиан, –
И говорил народ надменный:
«Они – безумцы! Сброд презренный!
Пускай предстанут на ответ:
Где их религия? Ни храмов
У них великолепных нет,
Ни факелов, ни фимиамов,
Ни чаш блестящих, ни венцов,
Ни Божьих ликов изваянных,
Ни в тогах, пурпуром убранных,
С осанкой важною – жрецов.
Богаты мы, они – убоги.
Пускай укажут, где их боги?
Хоть на картине пусть дадут –
Кого они, безверцы чтут!
На нас пусть взглянут! Мы находим
Везде бессмертных, всесвятых,
Мы сами, размножая их,
Героев, кесарей возводим
В верховный ряд богов своих.
Их лики всюду всем открыты,
А те безбожники… Карать!
Казнить собак! Им нет защиты!
Их доля – в муках умирать».

«Наш Бог – не в позлащенных храмах, –
Гласит креста покорный сын, –
Не в изваяньях Он, не в рамах
Пестромалеванных картин.
Единый храм Его достоин,
И этот – Им Самим устроен,
И этот – тесен для Него.
Взгляните! Это – храм вселенной,
Где Он сияет – Царь бессменный,
В венце величья Своего.
Кого не в силах мы постигнуть,
Тому, при помощи людской,
Мы и не мыслим храм воздвигнуть
Своею слабою рукой.
Пред Тем, кто солнцем и звездами
Сам осветил Свой дом пред нами,
Мы не дерзаем в туне жечь
Ни бедных факелов, ни свеч,
Чадить Ему кадильным дымом,
Когда пред Ним, для нас незримым,
Клубится весь земной туман,
И, разомкнув свои затворы,
Огнем и дымом дышат горы,
И темно-синий океан,
Необозримый, неисходный,
Вседневно – годы и века –
Вздымает к небу пар свой водный,
Его свивая в облака.

Но храмы есть у нас иные,
Другие жертвенники есть,
Нерукотворные, живые,
Ему, невидимому, в честь.
Бог дал нам плоть – вот церковь наша,
Где вечный огнь горит в крови;
Душа – алтарь в нем, сердце – чаша
С елеем веры и любви.
И часто Тот, кот сущ от века,
Кому вселенной мал объем,
В смиренном сердце человека
Вмещаясь, обитает в нем.
У нас в груди – жилище Бога,
А храм ваш храмом лишь слывет, –
Средь камней мертвого чертога
Источник жизни не живет.
Порой, бездомные в пустыне,
Мы соберемся в тишине,
И Бог во всей своей святыне
Меж нас присутствует вполне.
На что нам ваши изваянья,
Коль Тот, Кто к жизни нас воззвал,
Зиждитель храма, Царь созданья –
В нас Сам Свой образ изваял?
На что жрецы нам? Кто посмеет
Нам Божью волю толковать?
Не ум, но сердце разумеет
Великих истин благодать.
Приди, разумный проповедник!
Вещай – и место восприми,
Как наш о Боге собеседник,
Как наш собрат, а не посредник
Меж вечным Богом и людьми!
Среди тревог земных спокойный,
В Своей небесной чистоте,
Один Посредник был достойный –
Один, – Он распят на кресте.
Его верховного закона
Святое Слово нам дано,
Он нам сказал во время оно:
«Отец, и Я, и вы – одно».
За то, что сладость истин новых
Прияли мы. – казните нас!
Средь лютых казней, нам готовых,
Мы палачей своих суровых
Благословим в последний час».

Бенедиктов В.Г., 1850-1870-е годы